Пролог

06 2014
6 октября - день памяти святителя Иннокентия, митрополита Московского

Писатель Иван Гончаров так описал свою встречу со святителем Иннокентием: «Пока мы ждали в его приемной, я представлял себе владыку сибирской паствы подобно многим иерархам: важным, серьезным… Он вышел нам на встречу… Это был настоящий апостол, миссионер! Передо мной встала мощная фигура огромного атлетического сложения старца, рост его около двух метров, в синевато-серебристых сединах, с нависшими бровями и светящимися из-под них умными ласковыми глазами и доброю улыбкой. Это была личность грандиозного исторического значения. О нем писали, пишут много и много будут писать, и чем дальше населяется, оживляется и гуманизируется Сибирь, тем выше и яснее станет эта апостольская фигура для всего Дальневосточного края и Аляски… Самим Богом ниспосланный апостол-миссионер!»

Будущий святитель родился 26 августа 1797 года в деревне Анга Иркутской губернии в семье пономаря церкви святого пророка Илии и крещении был назван Иоанном. Его отец, Евсей Попов, скоро скончался и мальчика воспитывал дядя - диакон того же прихода Дмитрий Попов (впоследствии, когда умерла его жена, он переехал в Иркутск и принял постриг с именем Давид). В пять лет Иоанн научился читать, а с семи лет уже читал в церкви, исполняя обязанности псаломщика. У своего дяди он научился часовому делу, а со временем, приобрел много других ремесленных навыков.

В девять с половиной лет Иоанн поступил в Иркутскую духовную семинарию. Здесь начали проявляться его хорошие способности и природный ум. Не пробовавший, как вспоминал он потом, чистого без мякины хлеба, носивший даже по праздникам домотканый крестьянский зипун и самодельную обувь - «чарки», Иоанн отличался от сверстников по семинарии прекрасными познаниями в грамматике, поэзии, риторике, истории, философии и богословии. Товарищей по учебе удивляла и его склонность к механике. Однажды, лишь с помощью ножа и шила из самых простых материалов, он сделал водяные часы. Роль циферблата выполняла бумага, а стрелки - лучина. Вода, из берестяной чашечки капала в прикрепленную к ней жестянку, и каждый час колокольчик ударял по одному разу. Вскоре водяные часы сменили солнечные. А когда одному из ссыльнопоселенцев епархия доверила выполнить важный заказ - устроить башенные часы на соборной колокольне, - для будущих священников не было новостью, что последний напарником к себе взял их товарища-семинариста.

Ректор Иркутской духовной семинарии, зная о прекрасных способностях Иоанна, успешной учебе и примерном поведении, счел нужным изменить широко распространенную фамилию Попов на Вениаминов - в память о скончавшемся в 1814 году иркутском епископе Вениамине (Багрянском). Юноша блестяще окончил семинарию. Ректор архимандрит Павел (Некрасов) надеялся отправить способного ученика в Петербург для продолжения учебы в духовной академии, но случилось так, что он остался в Иркутске, женился на дочери священника Благовещенской церкви Екатерине Ивановне и через некоторое время сам стал священником, восприняв место своего тестя.

В 1823 году иркутский епископ Михаил получил указ из Святейшего Синода о том, что в русскую миссию на Алеутские острова нужно послать священника. Желающих тогда не нашлось. Иоанну много рассказывал об алеутах и уговаривал поехать один из прихожан - уроженец Русской Америки. Позже, в письме к графу Н.А. Протасову, святитель писал: «Считаю обязанным всегда, везде пред всеми исповедывать, что желание ехать в Америку было совершенно не мое, но Господь по великой милости Своей дал его мне. Когда по просьбе Американской компании было предписано от Святейшего синода Иркутскому Преосвященному избрать священника на Уналашку... спрашивали и меня, но я, так, как и все, отрекся. После того некто из соотечественников наших - Крюков, проживший на Уналашке сорок лет, прибыл в Иркутск и, остановясь на моем приходе, познакомился со мною очень коротко. Он много рассказывал мне хорошего о тамошнем крае и убеждал меня ехать туда, но ничто и никакие выгоды не прельщали меня... я был глух. Наконец, этот же самый Крюков, будучи у Преосвященного Михаила, где случилось и мне быть, между прочим сказал: «Ах, Ваше Преосвященство! Вы не поверите, как алеуты усердны в вере. Несмотря ни на что - ни на мороз, ни на снег, - они с охотою и усердием идут к заутрене в часовню, которая состроена из досок и не имеет печки, и стоят иногда даже и босые, не переступая с ноги на ногу до тех пор, пока читают заутреню». Эти самые слова как стрелою уязвили мое сердце, и я загорелся желанием ехать в Америку. И благодарю Господа и молю Его, дабы Он сподобил еще ехать туда и дал мне силы послужить Ему в преподобии и правде во все дни живота моего!» Вспоминая об этом через много лет, он говорил: «Пусть мой пример будет новым доказательством той истины, что от Господа исправляются человеку пути его и что все мы, служители Церкви Его, не что иное, как орудие в руках Его. Ему было угодно назначить мне поприще служения в Америке - и это исполнилось, несмотря даже на противление воли моей».

Весной 1823 года отец Иоанн отправился в путь года вместе со своими родными: молодой женой, годовалым сыном, матерью жены и братом Стефаном. Их путь лежал через село Анга, город Якутск, до Охотского моря, а затем, на парусном судне до Алеутских островов, до острова Уналашка. В Анге молодой священник встретился с матерью, другим братом и сестрой, отслужил молебен о путешествующих и, погрузившись в Качуге на небольшое суденышко, отплыл вниз по Лене до Якутска. Отсюда предстояло пересечь горы Аянского хребта, преодолеть конными и пешими более тысячи верст (две тысячи километров), через горы, болота, тайгу, чтобы достичь побережья Охотского моря.

Только 29 июля 1824 года странники добрались, наконец, до конечного пункта путешествия - острова Уналашка. Это один из самых крупных островов в Алеутской гряде, площадью около 550 квадратных километров. Основным промыслом алеутов была охота на морских котиков, сивучей, лисиц и бобров. Жили алеуты в землянках, в которых первое время пришлось жить отцу Иоанну с семьей. Обосновались Вениаминовы в русском селе Никольском. Первым делом отца Иоанна стало возведение на острове храма, так как до этого здесь была только часовня. Он обучил алеутов тем ремеслам, которые знал сам: изготовлению кирпичей, каменной кладке, кузнечному, слесарному и плотницкому делу. Сам сделал иконостас и престол храма, который был освящен 29 июня 1826 года.

Весь приход отца Иоанна Вениаминова (острова Уналашка, Прибылова и Лисьи) занимал территорию среднего европейского государства или какой-нибудь небольшой российской губернии. Археограф Иван Барсуков, издавший творения митрополита в трех книгах и сочинение о его подвижнической деятельности, говоря об этом периоде жизни святителя, отмечает, что «его сердце радовалось и услаждалось при виде того, с каким вниманием слушали они (алеуты) проповедь евангельскую, не сводя глаз с молодого проповедника. Усердие их простиралось до того, что некоторые из них, совершенно не зная по-русски ни слова, почти целый день сидели и перелистывали, как будто читая, Псалтирь славянскую или Четия Минеи. А когда они увидели на своем языке Катехизис, переведенный отцом Иоанном, то даже старики начали учиться грамоте, чтобы читать на своем родном языке...»

Жители острова — алеуты — показали себя людьми мирными, добродушными, как бы самим характером своим предрасположенными к христианству. (Вот как писал о них Иван Вениаминов несколько позже: "Они очень охотно собираются на молитву везде, где отправляется богослужение, а особенно когда посещает их священник, - писал о нравах алеутов отец Иоанн . - При службе и на молитве стоят с благоговением и удивительною твердостью… Все требуемые религиею обязанности они исполняют с полною охотою и точностью и очень многие с благоговейным страхом и смирением, так что во все мое пребывание там не было ни одного нерадивого. Я уже не говорю о том, что они строго соблюдают посты, когда следует, потому что им ничего не значит не есть два-три дня. Но ничто столько не утешало меня и не радовало, как их усердие, или, лучше сказать, жажда к слышанию слова Божия, которая так велика, что утвердительна скажу, скорее утомится самый неутомимый прповедник, чем их внимание и усердие к слышанию проповеди". Спустя несколько десятилетий, поставляя на Аляску нового епископа Петра, святитель Иннокентий скажет: "…Не многим из собратий наших достается такой счастливый жребий служения… ибо немного ныне таких мест, где можно было бы найти столь послушных, кротких, простых и внимательных к Слову Божию чад Церкви, как в тех местах…".

Вскоре после начала своей алеутской миссии отец Иоанн Вениаминов приступил к переводам на алеутский язык необходимых книг. Спустя семь лет он перевел катехизис, букварь с важнейшими молитвами и Евангелие от Матфея. Священный Синод разрешил пользоваться этими переводами, однако напечатал только катехизис. Евангелие и букварь приходилось переписывать от руки. В 1835 году Вениаминов представил в Академию наук составленную им грамматику алеутского языка. За эту работу он был удостоен Демидовской премии, а труд его напечатан "иждивением академии". По соглашению с Академией наук отец Иоанн вел метеорологические наблюдения на Уналашке, составлял географическое описание острова и других территорий Российско-Американской компании. Свои наблюдения он изложил в книге «Записки об островах Уналашкинского отдела» - о землетрясениях и вулканах, реках и озерах, о типах волнения и свечении моря, о наводнениях, разновидностях льдов, почвах и растениях. Собирая эти и другие наблюдения во время своего путешествия, он проводил кропотливую обработку и систематизацию полученных данных, подготавливал отчеты для Императорской академии наук.

В 1825 году на Уналашке отец Иоанн открыл первую церковно-приходскую школу, в которой преподавал, и для которой составил учебникя. Спустя несколько лет руководство Российско-Американской компании отмечало высокий авторитет основанного им училища среди коренных жителей Алеутских островов: "Самая большая часть учеников состоит из природных алеутов, из которых многие уже достигли шестнадцати лет". (К 1860 году численность учащихся достигла ста человек.) Иные из местных жителей охотно и сами брались за изучение грамоты. Позднее отец Иоанн вспоминал: "В последнее время, то есть когда появились переводы на их язык, умеющих читать было более чем шестая часть, и есть селения, где из мужчин более половины грамотных, а на одном острове (Святого Павла) почти все до одного умеют читать".

На Уналашке отец Иоанн составил на алеутско-лисьевском языке книгу - «Указание пути в Царствие Небесное или Лекции для обучения новокрещеных христиан в Русской Америке. В России она была напечатана на русском языке, а впоследствии переводилась на языки всех тех народов, среди которых распространялось христианство.

Отец Иоанн прожил на Уналашке десять лет. Успехи в проповеди христианства побудили его распространить сферу миссионерства и на Американский континент. В 1834 году он переселяется на остров Ситку, близ побережья Северной Америки. Здесь находился главный центр владений Российско-Американской компании — порт Новоархангельск.

Хотя на Ситке еще с 1806 года существовал церковный приход, здесь не было ни священника, ни какого-либо церковного надзора.А между тем на острове имелось значительное русское население — охотники, матросы, служащие компании, которые нуждались в священнике. Первое время своего пребывания здесь отец Иоанн должен был посвятить им. Коренное население острова составляли индейцы колоши. Они оказались довольно воинственными и почти постоянно враждовали с русскими. К тому же власти компании не допускали их в Новоархангельск. Все это осложняло миссионерскую деятельность отца Иоанна. В 1836 году на острове вспыхнула эпидемия оспы, унесшая жизни едва ли не половины туземцев. Русских же эпидемия почти не коснулась, ибо к тому времени врачи уже научились побеждать болезнь с помощью прививок. Это обстоятельство заставило колошей с большим вниманием отнестись к опыту европейцев. Отец Иоанн помогал врачу компании бороться с болезнью и сумел приобрести доверие и авторитет среди индейцев. Однако прежде чем начинать проповедь среди них христианства, он должен был изучить их обычаи, традиционные верования и, главное, язык. Отец Иоанн считал важным сохранять национальную самобытность народов, не подчинять миссионерскую проповедь задаче русификации: «...Надобно стараться вывесть дикаря из его грязной жизни; но, очищая нечистоту с его тела, надобно быть осторожным, чтобы не содрать с него и природной его кожи и тем не изуродовать его. Надобно выводить дикарей из мрака невежества на свет познаний, но осторожно, чтобы не ослепить их...»

Лишь спустя три года миссионер приступил к проповеди Евангелия. Ему приходилось совершать службу под открытым небом, за отсутствием подходящей церкви. К пастве проповедник обращался на ее родном языке.

Деятельность миссионеров в Русской Америке была чрезвычайно тяжелой. Население разбросано на огромных пространствах, священников всего четверо, мизерное жалование не позволяет вести мало-мальски сносную жизнь. К тому же по всем вопросам приходилось сноситься с епархиальными властями в Иркутске, находившимися за тысячу верст. В ноябре 1838 года отец Иоанн отправился в Петербург. Он решил представить на рассмотрение Священного Синода подготовленный им проект улучшения миссионерской деятельности в Русской Америке, а также организовать сбор средств в пользу американской Церкви. Кроме того, отец Иоанн хотел добиться разрешения на печатание Священного Писания на алеутском языке. Архиепископ Иркутский Нил, сам прославившийся миссионерской деятельностью среди забайкальских бурятов, дал ему свое благословение. С разрешения Российско-Американской компании Вениаминов морским путем отправился к берегам России вокруг Южной Америки и через семь с половиной месяцев, 25 июня 1839 года, достиг Петербурга.

Представленное отцом Иоанном сообщение об Алеутских островах и Аляске вызвали большой интерес не только в Синоде, но и в научных кругах, в которых имя священника Вениаминова было уже хорошо известно. Сам император Николай I уделил ему внимание. Святейший Синод даровал отцу Иоанну сан протоиерея. Митрополит Московский Филарет, впервые тогда увидев отца Иоанна Вениаминова, сказал: «В этом человеке есть что-то апостольское».

Во время пребывания отца Иоанна в Петербурге в селе Ангинском умерла его жена. Он стал вдовым священником, и на его руках остались пятеро детей. Святитель Филарет Московский уговорил отца Иоанна принять монашеский постриг. Дети его были устроены за казенный счет в учебные заведения.

20 ноября 1840 года отец Иоанн Вениаминов был пострижен в монахи и принял имя Иннокентий - в честь святого Иннокентия Иркутского. Посвящение в сан епископа состоялось 15 декабря 1840 года. В это же время он был назначен епископом Камчатским, Алеутским и Курильским. В январе 1841 года епископ Иннокентий выехал из Петербурга через Сибирь в свою епархию. Он прибыл в Новоархангельск через восемь месяцев и завершил свое двухлетнее кругосветное путешествие. Весной 1842 года началось первое путешествие преосвященного Иннокентия по епархии.

В марте святитель прибыл на остров Кадьяк (близ побережья Аляски). В это время все больше туземцев принимало христианство; храм, некогда пустовавший, теперь бывал переполнен и не вмещал всех желающих. Святитель расширил храм и предложил жителям построить в каждом селении часовню. Он по-прежнему заботится о переводе Священного писания на местыне языки и наречия. По его поручению студент Иркутской семинарии Илья Тыжков отправляется на остров Кадьяк и переводит на кадьякское наречие катехизис и Евангелие от Матфея. (В 1849 году эти книги были напечатаны по разрешению Священного Синода.) К Пасхе 1843 года крестилось уже более ста колошей, а к 1845 году число крещеных достигло двухсот человек. Богослужение в храме велось на колошском наречии. Сам святитель перевел на колошское наречие воскресные евангельские чтения, чтения из Апостола и многие молитвы. Позже выпускник Новоархангельской семинарии Иван Надеждин продолжил его дело и завершил перевод Евангелия от Матфея и чинопоследования литургии. С 1842 года святитель Иннокентий регулярно посылает священников на Курильские острова, жители которых были крещены к 1850 году. Распространялось православие и на Аляске: святитель направил на материк своего зятя, священника Илью Петелина; тот выстроил в Нушегаке храм и устроил школу для мальчиков-туземцев. Миссионеры сумели распространить свое влияние и среди эскимосов.

Еще в 1842 году святитель совершил поездку на Камчатку. Во время этого своего первого посещения отдаленного полуострова Иннокентий решил основать особую миссию среди язычников чукчей и тунгусов (эвенков). В 1846—1847 годах он вторично посещает Камчатку. Вот как сам святитель с мягким юмором вспоминал впоследствии эти объезды епархии в письме А.Н. Муравьеву: «Повозочку, в которой я ехал, очень можно назвать гробом, только вместо холста или миткалю внутри она обита медвежиной… Очень часто приходилось ехать по таким узким и глубоким дорогам, пробитым в снегах, что дорога представлялась длинною могилой. Гроб и могила были готовы, оставалось закрыть глаза, сложить руки и быть зарыту». Во время своей поездки святитель проповедовал на севере полуострова среди чукчей и коряков. Он беседовал с местными шаманами, причем являлся к ним один, без охраны, и убедился, что коряки еще не готовы к принятию христианства. Когда в 1851 году прежде враждебные отношения между коряками и русским населением несколько улучшились, святитель отправил к корякам для проповеди опытного миссионера священника Льва Попова.

В 1850 году святитель Иннокентий был возведен в сан архиепископа и все свое основное время проводил на Дальнем Востоке, избрав местом жительства Якутск, куда были переведены епархиальное управление и духовная семинария. Писатель Иван Александрович Гончаров, возвращаясь в Россию из Японии через Сибирь, осенью 1853 года оказался в Якутске. В это время там находился преосвященный Иннокентий. Гончаров так вспоминает о деятельности архиепископа: «Под его руководством перелагается евангельское слово на их скудное, не имеющее гражданства между нашими языками наречие. Я случайно был в комитете, который собирается в тишине архипастырской кельи, занимаясь переводом Евангелия. Все духовные лица здесь знают якутский язык... Сличались греческий, славянский, русский тексты с переводом на якутский язык. Каждое слово и выражение строго взвешивалось и поверялось всеми членами. Почтенных отцов нередко затруднял недостаток слов в якутском языке для выражения многих не только нравственных, но и вещественных понятий, за неимением самих предметов. Например, у якутов нет слова «плод», и хлеб они называют по-русски, потому что русские научили их есть хлеб».

На Амуре святитель Иннокентий впервые побывал в 1856 году. В 1858 году на месте Усть-Зейской станицы был заложен новый город. По предложению генерал-губернатора Н.Н.Муравьева-Амурского его назвали Благовещенском - в честь преосвященного Иннокентия, в память Благовещенской церкви в Иркутске, где он начинал свое служение. Сотрудничая, святитель Иннокентий и губернатор Н.Н.Муравьев-Амурский, способствовали заключению Айгунского договора с Китаем, по которому окончательно была определена граница с ним по Амуру. Началось заселение левого берега Амура. В своей записке «Нечто об Амуре», Иннокентий писал поразительные вещи: «Главная и важнейшая из отдаленных целей занятия левого берега Амура, по мнению моему, есть та, чтобы благовременно и без столкновений с другими державами приготовить несколько мест для заселения русских, когда для них тесно будет в России, а это может быть очень в непродолжительном времени... За 200 лет и даже менее кто бы мог думать, что из Германии и Ирландии должны будут переселяться люди в Америку? Следовательно, заблаговременно приготовить место для будущих поселений отнюдь не лишне и не безрассудно, напротив того, надобно это сделать как можно скорее, дабы кто-нибудь из европейцев не предупредил нас».

В 1860 году святитель Иннокентий перенес кафедру в Благовещенск. И здесь стал проповедовать гольдам, маньчжурам, ламутам. Ежегодно летом совершал он путешествие вверх и вниз по Амуру и Уссури, и везде проповедовал, строил храмы, совершал богослужения. Ему помогал его сын Гавриил Вениаминов. Здоровье преосвященного постепенно ослабевало, он начал терять зрение и все больше давали о себе знать травмы и удары полученные в путешествиях. В 1865 году он последний раз отправился в путешествие - на Камчатку. Сил становилось все меньше, и святитель Иннокентий писал святителю Филарету Московскому, что хочет уйти на покой и прости дать ему приют в своей епархии. Но Господь рассудил иначе.

19 ноября 1867 года скончался митрополит Московский и Коломенский Филарет. По личному желанию императора Александра II 5 января 1868 года на Московскую митрополию был избран архиепископ Иннокентий. Уже полуослепший, он вновь отправился в путь почти через весь Евразийский континент и 25 мая 1868 года прибыл в Москву. «Кто я, — говорил он в кремлевском Успенском соборе, — дерзающий восприять и слово и власть моих предшественников? Ученик отдаленнейшего времени, отдаленнейшего края и в отдаленной стране проведший более половины своей жизни; не более как смиренный делатель на ниве Христовой, учитель младенцев и младенчествующих в вере».

В Московской епархии святитель Иннокентий не изменял своим обычаям. Осенью 1868 года он совершил обычный объезд епархии: побывал в Верее, Можайске, Бородине, Рузе, Волоколамске, в Новом Иерусалиме, в Саввино-Сторожевском и Аносином монастырях, в Давидовой пустыни и Серпухове. В Троице-Сергиевой лавре он освятил новый придел во имя святого Филарета Милостивого, где был погребен святитель Филарет Московский. Одной из важных государственных задач он считал создание Православного миссионерского общества, которое бы обеспечивало нужды действующих и вновь открывающихся православных миссий, находящейся там паствы. Высочайшим указом такое общество было вскоре учреждено, в 1870 году состоялось его открытие.

Председателем был избран святитель Иннокентий Московский. Покровский монастырь стал называться миссионерским: его иноки направлялись миссионерами в другие епархии. Здесь же на старости лет они находили пристанище. "Господу угодно, чтобы и здесь в центре России, — писал сам митрополит Иннокентий, — в летах преклонных, я не оставался чуждым миссионерской деятельности, которой по воле Промысла Божия в отдаленных окраинах Отечества посвящена была вся жизнь моя с ранней молодости".

В марте 1879 года святитель почувствовал себя плохо. В Великий Четверг, накануне Пасхи, он причастился Святых Таин, а спустя два дня, в Великую Субботу, 31 марта 1879 года, скончался и был похоронен в Троице-Сергиевой лавре, возле могилы своего друга и предшественника на московской митрополичьей кафедре Филарета.Святитель Иннокентий Московский отошел ко Господу в субботу 31 марта 1879 года. Утром наступившего дня колокол Ивана Великого возвестил москвичам об этом печальном событии. Многие поспешили на Троицкое подворье попрощаться с глубоко чтимым архипастырем и помолиться об упокоении его души. Согласно духовному завещанию, его похоронили в Духовском храме Троице-Сергиевой Лавры, рядом с могилой его друга и наставника митрополита Филарета. «Прошу и умоляю, - писал он в своем духовном завещании, - не говорить никаких речей ни прежде, ни во время, ни после погребения моего. Но если кому будет угодно сказать слово в общее назидание, то прошу такового сказать слово на текст из Псалма 36, стиха 23: «От Господа исправляются человеку пути его с указанием на меня, кто и где я был - кем и где скончался, - во славу Богу, но без всяких мне похвал».

Много воды утекло с тех пор. Аляска давно перешла под протекторат Соединенных Штатов, и ничто не напоминает там о былой российской государственности. Ничто, кроме сохранившихся православных храмов и православных общин алеутов, эскимосов и индейцев.

6 октября 1977 года, Священный Синод Русской Православной Церкви принял решение: «Приснопамятного митрополита Иннокентия, святителя Московского и Коломенского, апостола Америки и Сибири, признать в лике святых». Обращенная к нему молитва начинается с таких проникновенных слов: «О пастырь добрый и учитель премудрый, к тебе, как дети к отцу, прибегаем и молимся, поминая твою любовь к людям».

1997 год был объявлен ЮНЕСКО годом святителя Иннокентия. Во всем мире чествовали выдающегося православного миссионера, талантливого просветителя, ученого. На его родине, в селе Анга, расположенном примерно в 270 километрах от Иркутска в доме, где прошли его детские и отроческие годы, после реставрации разместился музей, в котором воссоздана обстановка начала прошлого века.

«Аляска и Алеуты, Камчатка и Курилы, Восточная Сибирь от Лены до Берингова моря и российский Дальний Восток севернее Амура и восточнее Уссури до Японского моря — вот арена трудов без сомнения величайшего миссионера, которого когда-либо произвела Русская Православная Церковь, - писал о святителе Иннокентии немецкий историк миссионерства Й. Глацик. - Юность в нищете и нужде, миссионерская жизнь, наполненная тяжелым трудом и препятствиями, старость в почете и наградах — таким был путь сибирского мальчика-служки, который умер митрополитом Московским. Ремесленник и художник, лингвист и естествоиспытатель, богослов и душепопечитель, монах и архиерей — всем этим в одном лице был Иннокентий Вениаминов».

По материалам православных интернет-ресурсов