Вегетарианство. Диета. Пост.

...А знаете, а это хорошо, что вы интересуетесь такими темами! Чем отличаются вегетарианство и диеты от поста – вопросы тонкие, только думающим людям интересные.

В чем различие? В целях, мотивах, в самой основе.

Каковы мотивы, к примеру, вегетарианства? Это явление, впервые оформившееся в Англии не без влияния буддизма, заявляет следующее: человек не должен причинять страданий животным, растительная пища более естественна для человека и снижает риск серьезных заболеваний, кроме того, она дешевле и помогает экономить денежные средства. Некоторые вегетарианцы высказывают убеждение, что выращивание большого поголовья скота негативно сказывается на экологии, кроме того, для большого числа вегетарианцев мотивом являются и религиозные убеждения – буддизм, индуизм, адвентизм и прочее.

Нельзя, конечно, не согласиться с неким гуманистическим посылом, который содержится в большинстве этих высказываний, да это и не удивительно, так как вегетарианство возникло в Англии XIX века, когда гуманизм обрел свою наибольшую силу. Но, увы, вегетарианство, при всей внешней позитивности явления, на самом деле – протест, отрицание, разрушение устоев жизни от неправильного их понимания. С таким же успехом можно протестовать против правостороннего уличного движения и той истины, что в сутках все-таки двадцать четыре часа, а не два раза по двенадцать.

Бесспорно, в начале времен человечество питалось исключительно растительной пищей, однако, уже после Великого потопа Господь благословляет человечеству питаться и пищей животной. Откроем книгу Бытия, и в 9 главе читаем: «Все движущееся, что живёт, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам все» (Быт.9:3). Это – прямое указание употреблять в пищу любых животных, причем заметьте, здесь уже не делается разделение на «чистых» и «нечистых» – употреблять можно все. Почему же нет этого разделения? Да потому что оно было дано для времен допотопных, и не потому, что «нечистых» нельзя было есть, а потому, что их нельзя было использовать для жертвоприношения. Животных тогда вообще не ели!

Вот от этого непонимания – непонимания того, что животная пища благословлена человеку свыше – и начинается протест вегетарианства и все те остальные умозаключения, которые этот протест за собою повлек.

Как протест, вегетарианство – явление деструктивное. Почему? Потому что оно не столько воспитывает душу в аскезе, сколько разрушает ее превозношением, надменностью и гордостью. Вегетарианцам часто свойственно осуждать других людей, питающихся мясом, они декларируют свои принципы, считая их естественными, а поэтому обязательными для всякого прогрессивного человека. И в этом плане совершенно повреждают своей душе, так как по-настоящему духовному человеку не свойственна никакая «декларация», он смирен, он знает свою немощь и снисходителен к другим людям, он не пытается переделать мир, а лишь самого себя. Да и корни той аскезы, к которой призывает вегетарианство, лежат совсем в ложной плоскости: вегетарианцы утверждают, что мы с животными – одной плоти, а потому – братья. Не думаю, что об этом вообще серьезно можно говорить: такое утверждение позволительно, наверное, лишь Дарвину, который, кстати, тоже был англичанином.

Впрочем, если избавить вегетарианство от его заносчивых утверждений и странных умозаключений и свести просто к добровольному поеданию растительной пищи, то оно может быть и весьма неплохим – лишь бы вегетарианец не делал из своей еды культа и не навязывал его миру ни под каким видом.

Впрочем, оставим не время препарирование вегетарианства, посмотрим, как обстоят дела с диетами, не с медицинскими, а теми, которые используются вместо поста. Здесь все проще, примитивнее, понятнее: диета не преследует никаких гуманистических целей, никакого спасения «братьев-животных», никакой заботы об экологии или экономии средств, и никаких религиозных убеждений. Хотя, впрочем, нет. Убеждение, пожалуй, есть, и оно может граничить с религиозностью – заключается оно в том, что из здоровья тела делается культ. Все здесь подчиняется одной цели – иметь здоровое и красивое тело, долголетие, физически-комфортную земную жизнь. Как, однако, смешон бывает человек! Он так хватается за земную жизнь, что даже готов не есть тут, на земле, ничего, лишь бы пожить подольше, пусть и голодным! Человек приучает себя к еще более извращенной аскезе: в основу ее поставлен не духовный идеал, как у христиан, не умозаключение или идея, как у вегетарианцев, а здоровье физического тела – вещь, даже не принадлежащая к миру идей.

Хорошо, а чем же истинный пост так отличается от других ограничений в пище? Как мы уже поняли, прежде всего – целью. Пост преследует только цель духовного совершенствования человека, когда через истончение плоти открывается особо тонкое духовное чувство, помогающее человеку увидеть более ясно свои грехи и достигать высших духовных состояний. И здесь мы подходим к другому кардинальному отличию пост: пост – это вообще не еда. Он не заостряется на вопросах еды, как делают это вегетарианство, диеты и прочие. Да, без поста в пище ни в коем случае не получится и духовного поста, но вот этот духовный пост и является настоящим постом, а «пищевой» - лишь средством!

И об этом Церковь постоянно, постоянно напоминает, каждый день Великого поста, по несколько раз, чтобы люди не заблуждались, чтобы подвизались для правильной цели.

«Постящеся, братие, телесне, постимся и духовне»... (стихира в среду Первой седмицы Великого поста, на Вечерне).

«Истинный пост есть – злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение, похотей отлучение. Оглаголания, лжи и клятвопреступления – сих оскудение – пост истинный есть и благоприятный» (Стихира в понедельник Первой седмицы, на Вечерне). А вершит эту мысль Сам Господь: «Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека» (Матф., 15:11).

Тех, кто постится без правильной духовной цели, не во время, не вместе с Церковью, святые отцы совершенно заслужено называли «нерассудительным» людьми: «Эти нерассудительные люди ревнуют посту и трудам святых с неправильным разумением и намерением и думают, что они проходят добродетель. Диавол же, стерегущий их, как свою добычу, ввергает в них семя радостного мнения о себе, от которого зарождается и воспитывается внутренний фарисей, и предает таковых совершенной гордыне. Ибо ничто столь удобно не побуждает к гордости, как знающая о многих своих заслугах совесть и дума, живущая в уповании на оные» (Преп. Иаонн Лествичник. «Добротолюбие», Т. I).

Завершая разговор о посте, хочу привести слова преподобный Иоанн Кассиан, который кратко и емко изобразил истинно-христианское отношение к телесным подвигам: «Мы не полагаем надежды на один пост телесный. Он не есть сам по себе благо или сам по себе необходим. Он с пользою соблюдается для приобретения чистоты сердца и тела, чтобы, притупив жало плоти, человек приобрел умиротворение духа. Но пост иногда обращается даже в погибель души, если неблаговременно соблюдается. Надобно стараться, чтобы те добродетели, которые составляют истинное добро, были приобретаемы постом, а не для поста должны быть совершаемы действия тех добродетелей. Итак, для того полезно сокрушение плоти, для того к нему должно быть присоединяемо врачество воздержания от пищи, чтобы чрез него мы могли достигнуть любви, в которой заключается неизменное и постоянное добро» (Преп. Иоанн Кассиан Римлянин. «Добротолюбие». Т. II).